в предыдущих сериях

(18.08.2016)
у меня тут вторая сотенка хд

*вяло* йеееей

(07.10.2016)
упд - вот и третья появилась

и некоторое время я, к счастью, не буду никого этим терроризировать, ибо остальным очень так далеко

(15.03.2019)
((когда-то там за эти два с половиной года образовалось еще одна сотенка, которую я наверняка уже вешала - FINally. а первой сотенкой, кажется, был Подарок ассассиновский. это для исторической достоверности хд))
энивей

йей

(04.07.2020)
иии вообще внезапно, но впервые добрались до второй сотни!! юху х))


(11.10.2021)
аееееееее


(01.11.2021)
я очень ждала этого момента, энд файналли ви ар хиар >)) сотня лайков на одном из моих самых любимых и важных текстов


(28.12.2021)
тут внезапно еще одна двухсотенка :"D



(07.01.2022)
ЭТО ЧО?!
фор риал, не прошло и месяца, а этот текст набрал сотню лайков. сказать, что я в шоке - ничего не сказать


(16.10.22)
ээээээ когда это случилось??
а хз.



и вот это тоже (хотя, может, это как раз и есть та битая ссылка, но это мы уже не узнаем)


(18.05.2023)
ээээээээээ ват




(12.01.2024)
хехе

запись создана: 18.08.2016 в 14:17

@темы: По воскресеньям я пишу отличные песни! (с)

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

ну и наконец - последняя часть ориджа.

это текст, который должен был быть написан еще лет 5-6 назад
я из него уже выросла, но оставлять свой первый и такой большой оридж (последняя часть вышла на 2235 слов, а весь текст - почти на 14к слов) без концовки мне было не ок, пусть он кроме меня и никому не нужен
по нему прямо видно, какой он эпизодический, не продуманный толком дальше текущей главы. я и не планировала, что драбблец про море вырастет... вот в это. но я рада, что вырос хд
еще по нему очень видно, что писала я его сразу после кроссовера Дисха и Бладборна - тот же тон, время, ритм - тягучий такой, медленный. сохранять его дальше было тяжело.
но! флэшмоб давал очень большую пищу для воображения со своими заданиями - как встраивать задание во вселенную? какую мини-историю закрутить? я думаю, что вполне неплохо справилась для первого крупного текста. некоторыми историями я очень даже горжусь. и, даже несмотря на эпизодичность, у меня кайнда все равно получилось сделать хоть какую-то динамику основного сюжета (хотя, признаю, персонажи все равно местами ведут себя слишком податливо)

настало время прощаться. я буду помнить тебя.


В предыдущих сериях: часть 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9

Название: вот дверь, у которой мне нужно оставить оружие
Автор: Hisana Runryuu
Бета: нет
Тема: уже неважно
Размер: мини, 2235 слов
Пейринг/Персонажи: Кэл, Грегори, гиппокампус, остальные упоминаются
Примечание: Первое стихотворение авторства hero_in (hero-in.livejournal.com/161555.html), второе - Дана Сидерос

Вот дверь, у которой мне нужно оставить оружие - сбросить наряд из павлиньих перьев, стянуть с пальца перстень с безвкусным ядом, сплюнуть мёд с языка. Из-под ног уходит земля; марионетка, сбегая из театра, не знает, как быстро устают тряпичные ноги, как подтачивает силы привычка чувствовать, как трескается от мыслей гипсовый лоб. Я оставляю у двери золочёную алчность, свечу уныния, камень гнева; горячку блуда, венок гордыни, дурно пахнущий цветок зависти; чревоугодие - толстые сладкие ломти. Всё это теперь не моё. За дверью я получу то, что хотела: зрачки из чёрного обсидиана, прячущие в себе смерть, и литое стальное горло. Я зажимаю подмышкой словарь, горе больше не сводит мне брови; здесь столько работы, что не до трагедий. Внимательный страж провожает меня поклоном.

Грегори резко останавливается прямо перед ним, и Кэл вскидывает от дороги взгляд.

В нескольких десятках футах от них виднеются здания Столицы, пустые, все из стекла и металла, а их, поблескивая на закатном свете, обступает вода. Где-то сверкают острые сколы разбитых дверей и окон, где-то тускнеют обступившие стены робкие травинки камыша. Здания плотным частоколом выныривают из воды, обнимающей их всего на десяток дюймов над землей, но от этого зрелища Кэла охватывает ощущение невероятной неправильности — будто все, что он знал об этом мире, только что кто-то резко и грубо перечеркнул.

Он делает шаг назад — гравий громко шуршит под его ногами, — тянет за собой Грегори. Тот не сразу поддается, будто вросший в землю; Кэл, почти отчаявшись, дергает его сильнее, и Грегори вздрагивает, выдыхает судорожно и наконец отворачивается от города.

— Уходим, — чужим голосом говорит он, не глядя на Кэла. — Людям здесь не место.



— Что дальше?

Грегори молчит, потирая шею и уткнувшись взглядом в землю. Закатное солнце жарит немилосердно, дорога плывет из-за горячего воздуха, а в траве оглушающе трещат цикады. Кэл пытается не вспоминать о прохладе водоема на месте Столицы, который скрылся за холмом лишь несколько мгновений назад. Но образ все навязчивее маячит перед внутренним взором, пока вокруг, кажется, становится все жарче.

— Ладно, — говорит наконец Грегори и, достав какой-то свиток из поясной сумки, разворачивает его на всю длину. Кэл заглядывает в него и не сдерживает удивленный возглас.

— Это же моя карта Сказителей! Откуда она у вас?

— Ты ее на столе в трактире забыл, — небрежно отвечает Греггори. Так небрежно, что никаких иллюзий насчет правдивости этих слов не возникает.

Кэл задавливает в себе червячок гнева и пробегает по карте взглядом — сначала уставшим, но затем — чем больше глаз цеплялся за новые детали, — все более пораженным.

Это не совсем та карта, какую Кэл получил когда-то от Сказителя Фэлана.

Моря на нынешней стали больше, крупнее — какие-то города оказались на самой их границе, хотя все строились в большом отдалении. Море под названием Океан, расплывшееся в низу карты, теперь занимает почти треть всего пространства. Крупная черная точка с крупной подписью "СТОЛИЦА" чернеет в его глубине.

Кэл поспешно бросает взгляд на север и с облегчением вздыхает. Его родной город, Эшворт, пусть и стоит рядом с морем, пока еще далек от участи Столицы. Против воли взгляд ползет к Уэйкфилду — которому в любом случае ничего бы не грозило — и затем останавливается на Гримсби. Название города перечеркнуто двумя жирными нервными линиями, точка отдельно закрашена быстрым росчерком, и значок Сказителя — перечеркнутая "С" — исчез.

Значок. Исчез. Будто его вообще там не было. Как сейчас нет и Гримсби.

Кэл поспешно находит на карте Рэвенглас. В самом городе не было Сказителей, но один был в городе на противоположном от Рэвенгласа берегу моря — Труро.

Труро, как и Рэвенглас, оказался в черте расширившегося моря. Значка Сказителей рядом с ним тоже не стало.

— Что-то понял? — Кэл вздрагивает и поднимает глаза на Греггори. Тот явно наблюдает за ним уже какое-то время, и ухмылка на его лице медленно становится шире.

Кэл украдкой бросает еще один взгляд на карту и немного хмурится. Стоит ли рассказывать?..

— Ты все еще на меня работаешь вообще-то, должничок, — с ленцой тянет Греггори, наклоняясь ближе к Кэлу. В ехидных зеленых глазах пляшут осколки льда.

Кэл колеблется еще секунду.

— Сказители, — наконец роняет он. Все равно Грегори наверняка уже заметил. — Их метки начали пропадать с карты.

Кэл указывает на Труро. Ему не очень хочется упоминать Гримсби.

Грегори сосредоточенно рассматривает точку города, иногда бросая взгляд от карты в сторону, на дорогу, за которой прячется разлившийся Океан. Кэл ждет.

— Солнце почти зашло, — наконец говорит Грегори, вновь скатывая карту. По его лицу ничего нельзя прочесть. — Заночуем в лесу, а утром... — он делает паузу и стреляет еще один взгляд на дорогу, — утром пойдем к Лие, в Уэйкфилд. Нужно обговорить происходящее с кем-то, способным к критическому мышлению.

Его взгляд острым ножом проскальзывает мимо Кэла, когда Грегори начинает уверенно идти к лесному пологу. Больше на Кэла Грегори не смотрит, и всю дорогу до момента, как он объявляет привал, Кэл пытается не задохнуться от удушающего чувства обиды.

Он тоже чего-то добился. Он тоже прошел огромный путь до этой точки.

Как Грегори смеет вот так сбрасывать его со счетов.

Кэл скидывает с себя рюкзак и быстро отходит в сторону — собрать ветки для костра и скрыть просачивающуюся злость. Не получается ни то, ни другое — ветки слишком сырые, а злость — еще и на погоду — начинает бурлить в нем, как в котле. "Способным к критическому мышлению". А Кэл, значит, не способен?! Он, значит, вообще ничем не помог за все это время?! "Должничок". Его долг покрыт и перекрыт уже давно, он просто слишком мягок, чтобы злиться и ругаться в открытую, придурок, и потому им так удобно пользоваться всяким зеленоглазым рыжим чертям...

Кэл вдруг замирает. За ним кто-то следит.

Смотрит внимательно, даже пристально, но не враждебно, изучающе.

Кэл медленно поднимает голову и натыкается на взгляд огромных, смутно знакомых молочно-белых глаз. Деревья прячут в вечерних тенях туловище существа, ничего толком не разглядеть, но Кэл никак не может отбросить мысль о том, что он все равно ничего не увидит.

В быстро наступающих сумерках глаза все больше напоминают две небольшие луны, и вдруг Кэла прошибает осознание. Когда-то он уже искал эти глаза в совершенно другом лесу, когда-то он надеялся, что их обладатель расскажет ему о море больше, чем мог знать человек, когда-то он уже встречался с ними взглядом.

Это Зверь.

Рядом с ним стоит Зверь.

— Пацан! Чего застрял?

Кэл вздрагивает от слишком громкого голоса Грегори и, потеряв равновесие, падает на прелую листву. Когда он вновь вскидывает взгляд, деревья встречают его лишь темнотой. Поискав глазами в ветвях еще немного, Кэл разочарованно вздыхает и поднимается на ноги. Что там Грегори от него хотел?..

"Он помешал", — вдруг говорит в нем какой-то новый, холодный голос, на секунду оглушает его, дезориентирует, а затем гнев на Грегори вспыхивает вновь, обжигая изнутри. Поддавшись порыву, Кэл торопится назад, к лагерю.

— А что ты сам думаешь о всей этой ситуации? — резко спрашивает он, бесцеремонно скидывая веточки на уже образовавшуюся кучу дров. Злость жжет его изнутри, и все мысли, которые так часто звенели в его голове, сами рвутся изо рта, подпитываясь этим жаром.

Грегори не обращает на него внимания, по-прежнему возясь с огнивом.

Кэл скрещивает руки на груди.

— Зачем ты меня тогда звал, если потом игнорируешь?

Грегори подчеркнуто непринужденно пожимает плечами, но Кэл успевает заметить то, насколько напряженным выходит это движение.

— Ну, знаешь ли, мало того, что в Столицу нам не попасть, так еще и ты вдруг решаешь в лесу залипнуть. Хотя бы ты не доставляй неприятностей и будь паинькой, ладненько?

— И послушно пойти назад? — Кэл прищуривается. — Ну уж нет. Мы шли сюда не для того, чтобы потом повернуть обратно. Так что давай прямо здесь и сейчас обсудим происходящее, а не сразу же начнем бежать, поджав под себя хвосты.

— Знаешь, парень, я за всю свою жизнь столько жути про моря наслушался и насмотрелся, что самое нормальное, что мы как раз можем сделать — это убежать! — рявкает Грегори, но осекается, кидает быстрый взгляд по сторонам и продолжает уже тише, но так же ядовито. — Если тебе так хочется обсудить все на ночь глядя — хорошо. Просто прекрасно. Но знаешь, оно и так все понятно.

Грегори быстрым единым движением поднимается на ноги и встает во весь свой рост. Его тень падает Кэлу на лицо.

— Император-за-Морем решил сделать свой ход. Двинул свое войско в атаку, так сказать, — Грегори вновь усмехается; звук выходит плоский и пустой. — Или те, кто там в морях живут, наконец-то поняли, что люди — дерьмо и пора их выкашивать. Ну что, пойдем сейчас убиваться или еще помаринуемся?

Сердце Кэла ухает куда-то вниз.

— ...Прошу прощения?

— Разве ты не видишь? Не понял, что на самом деле показывает нам карта? Моря зализывают сушу. Еще немного — и скоро совсем ничего не останется. И что, ты думаешь, в море люди живут себе дальше спокойненько? Что-то я сомневаюсь. Вскоре мы все там будем — мертвым грузом на дне морском.

Кэл огорошенно молчит, бегая взглядом по искривившемуся лицу Грегори. Солнце слепит глаза.

— В какой-то мере это решит твой вопрос, кстати, — ухмылка Грегори становится еще жутче. — Ну, куда дальше. А вон туда, — и он указывает себе за спину, где за деревьями ждет холм, за которым скрывается море. — Вопрос только в том, когда именно.

Кэл опускает взгляд и невидяще смотрит на вытоптанную траву под их ногами. Мысли растеряно мечутся в голове, больше не подпитываемые жаром злости; Кэл старательно перебирает их, пытаясь найти хоть какой-нибудь аргумент, хоть что-то...

Что-то заставляет его поднять голову, снова посмотреть на Грегори — такого неожиданно суетливого, колючего, напряженного, — растерянного, подсказывает интуиция Кэлу.

И что-то с сухим щелчком встает на место.

— Так ты боишься.

Грегори едва заметно вздрагивает.

Ха.

— И чего же? — Кэл изучающе наклоняет голову. — Неужто моря?

Грегори скрещивает руки на груди и недовольно поджимает губы. Хм.

— Да. Но не совсем, — задумчиво тянет Кэл, не отрывая от Грегори взгляда. Он заглядывает глубже в его глаза, продирается дальше мимо привычных масок, и, наконец, понимает: — Так ты ни разу его не видел. — Грегори едва заметно сжимает в кулаке ткань рубашки, и Кэл чувствует, как чужая, жуткая усмешка растягивает его губы. Вот оно. — Вот так исследователь морей.

— Теоретические исследования никто не отменял, знаешь ли, — огрызается Грегори, но без какого-либо запала. Щеки Кэла начинают болеть от того, как сильно растянулась на его лице усмешка.

О боги, это слишком смешно.

— Вот уж не думал, что когда-либо увижу твой страх, — эти слова звучат неожиданно холодно и насмешливо, и Греггори замирает, уставившись на Кэла. На его лице, прежде всегда сохраняющем ехидное выражение, отражается такая буря эмоций, что вычленить какую-то одну становится слишком сложно. — Ну и как, подготовили тебя твои "теоретические исследования" к тому, что ты почувствовал, м? Какого это — понять, что твои защиты не работают, и тебя почему-то тянет к тому, что ты видишь впервые в жизни?

Грегори вспыхивает: его лицо искривляется злостью, он чуть ли не задыхается в ней, но по-прежнему молчит. В горле Кэла бурлит смешок.

— Так ты поэтому захотел сдохнуть? Лучше помереть, чем попытаться разобраться в себе — так, получается? Вот так всем ученым ученый.

— Щ-щ-щ-щенок, — шипит Грегори ему в лицо и толкает его в грудь — слабо, почти неощутимо. Кэл без труда сохраняет равновесие. — А сам-то?! Хочешь сказать, тебе всегда было спокойно и беззаботно в своих поисках неизвестно чего?! И никогда не хотелось все бросить, а сомнения никогда не вцеплялись в горло?

В голове вспыхивает образ Вирта — улыбающегося, со своим подводным трубчатым изобретением в руках, — и Кэла словно окатывает ушатом ледяной воды.

И клокочущая холодная ярость вдруг отступает.

Кэл делает едва заметный шаг назад и отводит от Грегори взгляд.

— Я во многом сомневаюсь. И о многом сожалею. В том числе — что когда-то решил промолчать или ничего не делать, — в горле у Кэла сухо щелкает. — Но в чем я точно уверен сейчас — что помогать тебе самоубиваться я не намерен.

Грегори как-то полузадушенно, будто его ударили в живот, выдыхает, и что-то, державшее его раньше в напряжении, как сжатую пружину, оставляет его — он оседает на землю кучей тряпья, как кукла без стержня. Шалаш веток для костра рассыпается, задетый коленом; Грегори какое-то время смотрит на него бессмысленным взглядом.

— Как ты живешь с этим, — вопрос Грегори звучит глухо и ровно, без каких-либо интонаций.

Кэл переводит взгляд на кромку леса. За ней едва виднеется холм, прячущий от глаз Столицу — и море, обступившее ее.

— "Как мне с этим жить", ты хотел сказать? Ну... — Кэл горько улыбается, — Тебе нужно самому это понять.

И шагает к опушке.

Ты думаешь: когда увидишь его,
кровь твоя превратится в сидр,
воздух станет густ и невыносим,
голос - жалок, скрипуч, плаксив.
Ты позорно расплачешься
и упадёшь без сил.
А потом вы встречаетесь, и ничего:
никаких тебе сцен из книг.
Ни монологов, ни слёз, ни иной возни.
Просто садишься в песок рядом с ним,
а оно шумит
и омывает твои ступни.

Столица вновь встречает его переливом света в обломках стеклянных зданий — солнце заходит, и цвета и блики слепят глаза. Теперь это перестает казаться Кэлу неправильным.

Он прикрывает лицо рукой, пытаясь защититься от света, и только тогда замечает — его уже ждут.

У самой кромки моря стоит знакомая фигура — черный плащ, развеваемый ветром, козлиная бородка, цилиндр в руке, легкая полуулыбка на губах. Брошь гиппокампуса на жилете приветственно поблескивает рубиновыми глазами.

— Вот мы и встретились вновь, — голос знакомца по-прежнему мягкий, чуть ли не убаюкивающий; плечи Кэла расслабляются сами собой.

Кэл несмело улыбается ему, встает рядом, глядя на блестящую от света гладь Океана. На душе почему-то становится спокойно.

— Я рад, что ты теперь понимаешь, — голос гиппокампуса укутывает его, как одеяло. — Все тревоги, сомнения, даже истины — они не нужны здесь. Я могу дать тебе ответы, но ведь ты не за этим сюда пришел, верно?

Да.

Кэл медленно выдыхает и прикрывает глаза. Пальцы сами собой нашаривают отцовский амулет.

Ему кажется, что голос гиппокампуса продолжает звучать в его сознании, сливается с отцовским, с материнским, с голосом Кайи, Лии, Грегори, Ярнама, Фэлана, Вирта — всех, кого он повстречал на пути, кто хоть что-то для него значил.

Нет никакой разницы, шепчет этот голос, что моря такое. Могут ли жить там люди, есть ли за ним кто-то еще.

Это не важно. Никогда не было важным.

Как и нет разницы, изменилось бы что-нибудь, поступи ты иначе. Ты всегда, в каждый момент своей жизни, делаешь то, что можешь сделать прямо сейчас. Жалеть об этом — значит заковать себя в кандалы.

Кэл открывает глаза и поворачивает голову к гиппокампусу. Встреченный им взгляд полон понимания и какой-то спокойной безграничной уверенности.

Кэл стягивает через голову шнурок с амулетом, разглядывает его, как в первый раз. Грубо собранный, с острым сколом темного, почти черного камня, обернутый парой тонких кожаных лент.

Кэл невесомо проводит большим пальцем по сколу и протягивает амулет гиппокампусу.

— "Время оставить свое оружие". Кажется, так?

Тот улыбается шире, в согласии склоняет голову и забирает амулет. Пальцы у него, когда он случайно касается ладони Кэла, неожиданно теплые и грубые, будто все в мозолях.

Кэл выпрямляется, делает вдох. Воздух еще теплый, согретый солнцем, солоноватый и будто уплотнившийся от влажности.

Кэл судорожно, будто боясь поперхнуться, выдыхает.

Вот так.

Теперь у него ничего не осталось, и ничто больше ему не нужно — ни груз вины, ни увертки, ни подчеркнутая, выдавленная вежливость, ни правда. Он оставил свое оружие.

Вдох.

Выдох.

Море льнет к нему, обнимает за щиколотки, тянет на себя.

И Кэл делает за ним шаг.

@темы: Ориджинал, По воскресеньям я пишу отличные песни! (с), Тексты/Фики

---

короче, тут внезапно допилила за декабрь аж два текста - последнюю часть ориджа и старую штуку по парку.

штука по парку была древняя, еще года с 2018 - переделывалась, переписывалась, возвращалась на круги своя. не могу сказать, что довольна ей, но дальше ее мариновать было просто нельзя. сделала себе такой подарок на др.
и тут хоп - и она вдруг всем зашла так хорошо, что уже набрала сотню лайков. меньше, чем за месяц, карл. это... дофига.

Название: you don't need to run
Автор: Hisana Runryuu
Бета: нет
Размер: мини, 1530 слов
Пейринг/Персонажи: Крэйг Такер/Твик Твик, Стэнли Марш, Кайл Брофловски, Кеннет Маккормик, Эрик Картман, Венди Тестабургер
Категория: слэш
Жанр: ER, slice of life, hurt/comfort
Рейтинг: PG-13
Примечание: название: строка из Twenty One Pilots - My Blood

Как-то раз Стэн принес в школу вэйп.

Была поздняя весна — из тех, когда утром еще холодно, а днем — невообразимо жарко. Во дворике школы начинали цвести яблони, из чьей-то машине заунывно играла магнитола, пятый раз выдавливая из себя смутно знакомое кантри, невероятно громко щебетали птицы и рассеянные по дворику группки девочек. В курилке за школой было не протолкнуться — вэйп в Южном Парке все еще был штукой редкой, и в курилку собрались посмотреть даже некурящие. И это ведь еще остальные классы не прознали...

Крэйг выдохнул сквозь зубы, комкая в кармане край пачки и медленно закипая. Очень, до чешущихся кулаков, хотелось курить, но тут ведь все эти некурящие во главе с Тестабургер, и ему самому вставят, попробуй он даже зажигалку достать, будто это они тут обычно околачиваются. Да и Крэйг, пусть и не всегда, но хотя бы пытался учитывать чужие интересы, в отличие от некоторых, и боже, как курить-то хочется, какого черта его сюда понесло, пошел бы в учительскую курилку, и плевать, наткнется он там на кого-нибудь или нет...

Плечо Крэйга осторожно обвили знакомые прохладные руки, и раздражение растаяло почти мгновенно. Опустив взгляд на огромные, чуть ли не светящиеся глаза Твика, Крэйг улыбнулся ему уголком рта, выдохнул, мысленно сосчитал до десяти и снова обратил внимание на Стэна.

— ...А потом прекращаешь жать кнопку и выдыхаешь, — закончил тот инструктировать Кайла, недоуменно вертевшего в руках серебристый цилиндр.

— Ага, понял, — пробормотал Кайл, поднес вэйп к губам, но затем вдруг остановился. — Стэн, я правильно понял, что...

Стэн наградил его долгим взглядом. Венди, стоявшая неподалеку в группке подружек, недовольно засуетилась.

Протяжно взвыла магнитола, а рядом с Крэйгом раздалось несколько обреченных вздохов.

Сейчас начнется.

— Ве-е-енсдэ-э-эй... — противно затянул Картман.

— Закрой пасть, Картман.

— Да бросай ты этого хиппаря, он же такой педик, что у него тут же упадет, стоит Кенни надеть платье.

МакКормик опасно сощурился.

— Завали хлебало, Картман.

— А ты знаешь, Венди, когда в последний раз этот хиппи оставался на ночь у своего ненаглядного еврейчика, м? Не хочешь спросить у него, чем они там занимались, м-м-м?

— Ты без халявного курева хочешь остаться, я не понял? — на удивление ровно поинтересовался Стэн, прежде чем Кайл успел огрызнуться.

— Ха! Как будто...

Его прервал отчаянный кашель Кайла, сложившегося пополам.

— Задерживай дыхание, пока нажимаешь кнопку, не затягивайся, я же говорил, — заворчал Стэн, осторожно похлопывая Кайла по спине. Тот помотал головой, будто отряхиваясь от услышанных слов, впихнул цилиндр в руки Токена, и вэйп пошел по кругу.

— Как думаешь, попробовать? — шепнул Твик спустя пару минут.

Крэйг невыразительно пожал плечами под восторженные аплодисменты, которыми наградили выпустившего колечко пара Кенни. Твик переступил с ноги на ногу, его ладони на плече сжались чуть крепче. Крэйг, не раздумывая, приобнял его и подтянул ближе к себе.

Он хотел было добавить что-то еще — пару слов, чтобы хотя бы немного успокоить, — но не успел — Бебе, все еще пытаясь откашляться, со слезящимися глазами сунула ему вэйп.

Крэйг повертел его в руках. Серебристый цилиндр напоминал делюминатор из Гарри Поттера; он неожиданно тяжело лежал на ладони, разогретый так сильно, что чуть ли не жег пальцы. На мундштуке виднелись полустертые следы помады.

Крэйг нажал на кнопку и, приложив мундштук к губам, задержал дыхание — как инструктировал Стэн. Вэйп влажно зашипел, язык мягко, совершенно не по-сигаретному, обожгло паром. Подождав немного и затем отпустив кнопку, Крэйг выдохнул длинную струю пара в воздух. На языке осел сладковатый привкус.

— Неплохо, — одобрил Стэн. Часть уже попробовавших и отдышавшихся смотрела на Крэйга с плохо скрываемым восхищением, Кенни где-то сбоку уважительно присвистнул. Крэйг в ответ дернул плечом. Всеобщее внимание напрягало.

Крэйг протянул вэйп Твику, вопросительно подняв брови. Тот, поколебавшись, все же вытянул его из ладони. Твик тоже повертел вэйп в руках, разглядывая, затем уверенно нажал на кнопку, затянулся, несмотря на предупреждающий крик Стэна, неловко выдохнул пар вверх и поспешно сунул вэйп в руки Кевину.

И с этим нервным, быстрым движением последний кусочек паззла в голове Крэйга встал на место.

— Да не надо затягиваться, я же говорил, это его только портит, вы мне его же испоганите сейчас...

— Ой начало-о-ось, ох уж эти жиды со своим влиянием...

— Картман, завали!..

— Пошли за угол, а то тут не покурить нормально, — шепнул Крэйг Твику и, дождавшись кивка, потянул за собой, проталкиваясь сквозь толпу. Позади визгливо орал Картман на пару с Кайлом.

За углом была учительская курилка, в которую превратилась бывшая игровая площадка для младших классов, и лишний раз сюда соваться не решались — мало ли кого там можно встретить, и хорошо, если только готов. Сейчас там, на счастье, пустовало.

Крэйг плюхнулся на скамейку карусели — единственную установку на площадке в более-менее рабочем состоянии, Твик присел рядом, чуть касаясь его острым коленом. Крэйг выудил из пачки сигарету, зажег и с наслаждением затянулся. Повертел пачку в руках, думая, как подступиться, как озвучить свою догадку. Что именно сказать, как именно сказать, чтобы обойтись малой кровью, без эмоций и нервов.

Иногда с Твиком было сложно.

Крэйг вздохнул — на ум так ничего и не пришло — и просто протянул Твику открытую пачку.

— А? — Твик дернулся, вскинул на него недоуменный взгляд. — Ты чего?

Крэйг лишь молча поднял пачку повыше.

Твик поколебался, но затем все же вытянул сигарету. Ладони у него тряслись, пока он прикуривал из рук Крэйга.

— Ну вот, — сказал Твик, выдохнув дым, — ты спалил меня раньше, чем я решился тебе рассказать.

Рука с сигаретой ходила ходуном.

— Просто ты не закашлялся, — объяснил Крэйг, потирая затылок. — Пока до нас шла очередь, только двое не закашляли — Кенни и Токен. А остальные вроде как не курили никогда.

Твик коротко кивнул и вновь затянулся, уставившись куда-то стену школы. Дрожь так и не ушла из его рук.

Крэйг задумчиво сбил ногтем пепел со своей сигареты. Он не любил такие моменты — когда разговор подвисал, а Твик погружался в свои мысли и страхи все глубже и глубже. Чем больше времени проходило, тем тяжелее было говорить. Тем больше казалось, что, что бы Крэйг ни сказал, Твик все равно услышит что-то другое.

— И все-таки, — осторожно начал он, — почему ты не решался мне сказать?

"Я ведь и сам курю", промолчал Крэйг.

— Ну оно же все плохо влияет на легкие, а они и так из-за городов отстойно функционируют, так же можно максимально быстро сдохнуть, и наш препод по музыке говорил голос не губить, помнишь, и вообщ—

— И все же?

Твик дернулся и напряженно уставился на покосившуюся шину у стены школы. Сигарета в его руке медленно прогорала и сыпала пеплом на облупленный пол карусели рядом с его заношенными кедами. Крэйг терпеливо ждал, время от времени затягиваясь.

У Твика обычно были две категории причин — глобальная, которую он высказывал в первую очередь, и глубоко личная, про которую он иногда даже сам мог быть не в курсе. Нужно было лишь дать ему возможность хорошо подумать над последней, а не над первой.

Наконец Твик перевел взгляд куда-то в область локтя и пробормотал:

— ...Н-ну, ты же вроде терпеть вэйпы не можешь.

...Оу.

Крэйг, нахмурившись, щелчком отправил прогоревший бычок в сторону мусорки. Он не долетел, упав где-то рядом с ней и затерявшись среди кучи таких же окурков.

— Чел, я бы тогда в эту толкучку сегодняшнюю не затесался.

Твик будто его не услышал.

— Н-н-нгх, помнишь просто, ты как-то у Токена сказал, что перейдешь на вэйп, только если в-вся табачка сгорит?

Крэйг нахмурился еще сильнее:

— Нет.

— Э-это было еще незадолго до Хэллоуина, м-мы же часто тогда вчетвером у Токена собирались, помнишь?

— Помню, но очень смутно, честно говоря, — под Хэллоуин их компания собиралась у Токена действительно часто. Так часто, что они могли со спокойной душой переезжать туда жить. Вычленить хоть что-нибудь из той однородной массы дней полгода назад было уже слишком сложно.

— А-а я тогда как раз недавно у Кенни попробовал, когда ему Стэн одолжил, и-и мне в-вроде понравилось, а когда ты сказал, что вэйп отстой, я запутался, не понимал, как быть, ведь тебе не нравится, а я не хотел делать что-то, что тебе не нравится, и в общем—

— Твик, — тихонько сказал Крэйг.

Тот оборвал себя и уткнул взгляд в дырку, проеденную в металлическом полу карусели. Свободная рука теребила манжету рубашки.

— Хэй, — снова окликнул Крэйг, слегка наклонившись вперед в попытке заглянуть Твику в лицо. — Ну ты чего.

— Н-ну, тебе же не нравится, — глухо ответил Твик. Его голос надломился на середине фразы.

— И что?

Твик лишь еще ниже опустил голову, не переставая теребить рукав. Какое-то время безуспешно попытавшись поймать его взгляд, Крэйг в итоге тоже опустил глаза на рукава Твика — плотные, но протершиеся у швов и краев, истончившиеся невероятно.

Крэйг сглотнул.

— Хэй, — осторожно позвал он. Твик не поднял головы на его оклик. Крэйг медленно, телеграфируя каждое движение, взял безвольную руку Твика в свои.

— Твик. Солнц. Ты — это, ну, ты. Я люблю тебя за тебя, а не за... привычки там или вкусы. Не переделывай себя потому, что ты подумал, что мне что-то может не понравиться. Не надо. Хорошо? — Крэйг легонько сжал ладонь Твика в своих.

Твик, помедлив, почти незаметно кивнул, по-прежнему не поднимая головы, и ткнулся макушкой ему куда-то в грудь. Крэйг автоматически зарылся носом ему в волосы и, прикрыв глаза, невольно выдохнул.

От волос пахло давно знакомой смесью запахов кофейных зерен, антисептика и дыма крэйговских сигарет.

@темы: По воскресеньям я пишу отличные песни! (с), Господи, они убили Кенни! Сволочи! (c), Тексты/Фики