15.05.2013 в 23:13
Пишет [J]...Хрусталь...[/J]:Ночами мои герои приходят толпами, стоят в дверях, дыхания нет почти. Кто-то сверкает глазами янтарно-желтыми, кто-то - молчит (ибо погибших чтит). Кто-то не выжил, вышел, а кто-то не жил, так и ходил меж улиц с пустым нутром. Может, другой бы автор - лелеял, нежил, ловко писал хэппи-энд, разливал сироп, солнце в конце выкручивал - больше яркость, трав зеленее, сахара под язык. Был бы умел, вязал бы сюжеты, арки, многие книги; хоть бы постиг азы. Ни боли, ни горя, ни слабенькой аллергии, где ни живи - будешь согрет и рад... Словом, если б писали о вас другие - каждый из вас был счастливее во сто крат. Каждый мог выжить, выцарапать победу, всем показать, как правильно петь и пить. Были б любимы, правильны и воспеты, взгляд ваш и голос не был бы ядовит. Вы бы не отравляли о вас узнавших, не оставляли шрамов белей огня.
Что распинаться - было бы меньше павших, если бы вы родились не у меня.
Просто внутри холодной рукой сжимает, когда вспоминаешь: холоден был январь, и кто-то погиб, а я дожила до мая. В мае тепло (даже слишком), растет трава, цветут ольха и береза - но ты не видишь. Больше того - об этом не написать. Гуляй, учи языки - португальский, идиш, не помни о том, как на камень нашла коса. Скоро июнь - не без своих трагедий, желтые одуванчики, лист в пыли. Город расплавлен, от ярких палаток пегий, теплые тучи - крылатые корабли. Вновь расцветет львиный зев под дуплом совиным, выстрел уйдет в кору, убежит олень. Чай будет пахнуть мятой и сладким тмином. Я буду с полной кружкой сидеть в тепле. Чья-то одежда вешалки не оттянет, чья-то рука подхватит легко пиджак - не будет истерик, криков, стихов и паник; лишь безмятежность наточенного ножа.
Кто-то мне скажет: прочь и рога, и нимбы, что тосковать о чернилах - мол, перегиб...
Больно писать, когда знаешь, что все погибнут. Больно, когда поймешь, что и сам погиб.
Может, ты померещился, ветер дунул, вот и увиделись в мареве два крыла.
Прости мне, что я так мало тебя придумала.
Прости, что написала и не сожгла.
(с) ...Хрусталь...
URL записиЧто распинаться - было бы меньше павших, если бы вы родились не у меня.
Просто внутри холодной рукой сжимает, когда вспоминаешь: холоден был январь, и кто-то погиб, а я дожила до мая. В мае тепло (даже слишком), растет трава, цветут ольха и береза - но ты не видишь. Больше того - об этом не написать. Гуляй, учи языки - португальский, идиш, не помни о том, как на камень нашла коса. Скоро июнь - не без своих трагедий, желтые одуванчики, лист в пыли. Город расплавлен, от ярких палаток пегий, теплые тучи - крылатые корабли. Вновь расцветет львиный зев под дуплом совиным, выстрел уйдет в кору, убежит олень. Чай будет пахнуть мятой и сладким тмином. Я буду с полной кружкой сидеть в тепле. Чья-то одежда вешалки не оттянет, чья-то рука подхватит легко пиджак - не будет истерик, криков, стихов и паник; лишь безмятежность наточенного ножа.
Кто-то мне скажет: прочь и рога, и нимбы, что тосковать о чернилах - мол, перегиб...
Больно писать, когда знаешь, что все погибнут. Больно, когда поймешь, что и сам погиб.
Может, ты померещился, ветер дунул, вот и увиделись в мареве два крыла.
Прости мне, что я так мало тебя придумала.
Прости, что написала и не сожгла.
(с) ...Хрусталь...