Безумства нужно совершать - но крайне осторожно || Механический будильник, отстающий на пятьсот веков
пока сижу в сессии, работе и периодических друзьях, дописываю (пытаюсь) вещи.
этот кусок вообще почти готовый лежал. поэтому просто дописала пару фраз и отправила в плаванье. все равно эмоций я к нему уже почти не испытываю. просто жжет внутри по Персоне пописать, но выходит плохо.
тут отсылка к Ведьмаку и ошметки авторской пунктуации.
этот кусок вообще почти готовый лежал. поэтому просто дописала пару фраз и отправила в плаванье. все равно эмоций я к нему уже почти не испытываю. просто жжет внутри по Персоне пописать, но выходит плохо.
тут отсылка к Ведьмаку и ошметки авторской пунктуации.
— Не наклоняйся вперед, распределяй вес по всему коньку, — сказал Крэйг, без усилий скользя рядом с Твиком и внимательно наблюдая за ним. Тот, дрожа то ли от холода, то ли от нервов, — сам бы еще понимал — попытался вцепиться в волосы, но наткнулся пальцами на шапку и чуть не сдернул ее с головы.
— Нгх, я не могу! Каждый раз, когда я пытаюсь, мне кажется, что я падаю, чел!
— Ты не упадешь, — почти категоричным тоном заявил Крэйг. — У всех коньков лезвия сзади продолжаются, вот, смотри.
Он проехал чуть вперед Твика и, затормозив ребром, показал. Твик судорожно сглотнул и замотал головой.
— Не-не-не, чувак, это нифига не удержит меня в равновесии! И вообще эти штуки выглядят, как орудия убийства! Что, если я попытаюсь перенести вес назад, упаду, а потом кто-то проедет мимо и отрежет мне коньками пальцы?!
Картинка ярко вспыхнула в его воображении: как Твик отклонился назад, потерял равновесие и, отчаянно пытаясь выровняться, швырнул себя вперед; как он распластался на льду, больно ударившись предплечьем и коленом; как услышал совсем рядом скрип льда под лезвиями и не успел отшатнуться, когда чьи-то коньки проехали прямо по его ладоням; как остановившимся взглядом смотрел на руки, на кровь, толчками выплескивающуюся из отсеченных пальцев, на темные коньки Крэйга рядом, и захлебывался в собственном пронзительном крике; как поднял слезящиеся глаза на Крэйга и встретил у него тот же взгляд, которым Крэйг всегда награждал Картмана, стоило тому открыть рот; и как от этого взгляда что-то внутри медленно рушилось, и как от этого взгляда хотелось попросту исчезнуть и никогда больше не существовать, и как...
— Твик, — прорезало его мысли; неожиданно для себя он ощутил тяжесть рук Крэйга на плечах. — Я тебя поймаю. Не бойся. У тебя все получится.
Твик моргнул, пытаясь усмирить разбушевавшееся воображение и прогнать прочь нарисованные им картины. От них глубоко внутри поселился горький осадок.
Крэйг взял его руки — с целыми пальцами — в свои и потянул на себя, начиная двигаться спиной вперед. Прежде, чем Твик успел за него испугаться, Крэйг спросил:
— А как ты с родителями катался? Ты же вроде не первый раз на лед выходишь?
— Н-нгх, ну да, — ответил Твик, избегая смотреть Крэйгу в глаза и поглядывая ему за спину, чтобы они ни на кого не наткнулись. — Они просто поставили меня на каток и такие: "Ну, давай сам как-нибудь", агрх. И ушли вперед.
— А ты что?
— Н-н-нгх, ты еще спрашиваешь! Чел, да я закоченел, пока у входа стоял, агрх! Но обратно не пускали без родителей, так что пришлось, нгх, кататься.
— И как?
Твик дернул плечом.
— Н-не знаю, как-то. Не быстро, н-но я и не падал особо... — Твик оборвал себя, поймав на лице Крэйга какое-то странное, необычное выражение.
— Ну вот, — с какой-то гордостью произнес Крэйг. Твик недоуменно моргнул в ответ. — Солнц, если ты как-то научился тогда, да еще и самостоятельно, научишься и сейчас. Верь мне.
Твик открыл было рот, чтобы возразить, но лед вдруг ушел у него из-под ног. На мгновение Твик испугался, и сердце ухнуло вниз и почти тут же — вверх, к горлу, будто его подцепили крюком, потому что вот он, его кошмар, вот он воплощается в жизнь, вот он вот он вот он, и скоро Твик останется без пальцев и без Крэйга, и ничего нельзя с этим сделать, — но Крэйг не отпустил его: его руки мгновенно крепко сжали ладони Твика и резко дернули на себя, выравнивая его.
Поддерживая. Не давая упасть.
— Вот видишь, — произнес Крэйг, слегка улыбнувшись ему. — Я тебя держу. Все будет путем.
И вот тогда
Твик поверил.
— Нгх, я не могу! Каждый раз, когда я пытаюсь, мне кажется, что я падаю, чел!
— Ты не упадешь, — почти категоричным тоном заявил Крэйг. — У всех коньков лезвия сзади продолжаются, вот, смотри.
Он проехал чуть вперед Твика и, затормозив ребром, показал. Твик судорожно сглотнул и замотал головой.
— Не-не-не, чувак, это нифига не удержит меня в равновесии! И вообще эти штуки выглядят, как орудия убийства! Что, если я попытаюсь перенести вес назад, упаду, а потом кто-то проедет мимо и отрежет мне коньками пальцы?!
Картинка ярко вспыхнула в его воображении: как Твик отклонился назад, потерял равновесие и, отчаянно пытаясь выровняться, швырнул себя вперед; как он распластался на льду, больно ударившись предплечьем и коленом; как услышал совсем рядом скрип льда под лезвиями и не успел отшатнуться, когда чьи-то коньки проехали прямо по его ладоням; как остановившимся взглядом смотрел на руки, на кровь, толчками выплескивающуюся из отсеченных пальцев, на темные коньки Крэйга рядом, и захлебывался в собственном пронзительном крике; как поднял слезящиеся глаза на Крэйга и встретил у него тот же взгляд, которым Крэйг всегда награждал Картмана, стоило тому открыть рот; и как от этого взгляда что-то внутри медленно рушилось, и как от этого взгляда хотелось попросту исчезнуть и никогда больше не существовать, и как...
— Твик, — прорезало его мысли; неожиданно для себя он ощутил тяжесть рук Крэйга на плечах. — Я тебя поймаю. Не бойся. У тебя все получится.
Твик моргнул, пытаясь усмирить разбушевавшееся воображение и прогнать прочь нарисованные им картины. От них глубоко внутри поселился горький осадок.
Крэйг взял его руки — с целыми пальцами — в свои и потянул на себя, начиная двигаться спиной вперед. Прежде, чем Твик успел за него испугаться, Крэйг спросил:
— А как ты с родителями катался? Ты же вроде не первый раз на лед выходишь?
— Н-нгх, ну да, — ответил Твик, избегая смотреть Крэйгу в глаза и поглядывая ему за спину, чтобы они ни на кого не наткнулись. — Они просто поставили меня на каток и такие: "Ну, давай сам как-нибудь", агрх. И ушли вперед.
— А ты что?
— Н-н-нгх, ты еще спрашиваешь! Чел, да я закоченел, пока у входа стоял, агрх! Но обратно не пускали без родителей, так что пришлось, нгх, кататься.
— И как?
Твик дернул плечом.
— Н-не знаю, как-то. Не быстро, н-но я и не падал особо... — Твик оборвал себя, поймав на лице Крэйга какое-то странное, необычное выражение.
— Ну вот, — с какой-то гордостью произнес Крэйг. Твик недоуменно моргнул в ответ. — Солнц, если ты как-то научился тогда, да еще и самостоятельно, научишься и сейчас. Верь мне.
Твик открыл было рот, чтобы возразить, но лед вдруг ушел у него из-под ног. На мгновение Твик испугался, и сердце ухнуло вниз и почти тут же — вверх, к горлу, будто его подцепили крюком, потому что вот он, его кошмар, вот он воплощается в жизнь, вот он вот он вот он, и скоро Твик останется без пальцев и без Крэйга, и ничего нельзя с этим сделать, — но Крэйг не отпустил его: его руки мгновенно крепко сжали ладони Твика и резко дернули на себя, выравнивая его.
Поддерживая. Не давая упасть.
— Вот видишь, — произнес Крэйг, слегка улыбнувшись ему. — Я тебя держу. Все будет путем.
И вот тогда
Твик поверил.